Наемник Его Величества - Страница 162

162

— Ой! — вскрикнула Лакриста и откатилась на другую сторону постели. — Да откуда ты взялся…

Настя осеклась, вспомнив события прошедшего дня. Тут же навернулись слезы, останавливала только неизвестность: где она?! В памяти сохранилось лишь нападение, драка какого-то здоровяка с насильниками, и все, мучительный провал. Да что же это такое!

И только теперь она поняла, что сидит в кружевной ночной сорочке — явно не ее, она не слишком любит такие мягко-оранжевые оттенки — на кровати необъятных размеров. Добавь балдахин — и настоящее королевское ложе…

— Наша гостья уже проснулась! — внезапно прощебетал из-за спины довольный девичий голосок. — А ты замолчи, страховидла проклятая! Будешь так орать — не дам на брошь смотреть!

Что это за брошь, Лакриста Регнар не слишком поняла и даже немного засомневалась в собственном рассудке. При чем здесь это чудовище и какая-то брошь, на которую оно любит смотреть?!

— Где я?! И кто… — повернувшись к строгой воспитательнице чудных монстров, спросила Настя.

— Я — Оливия, служанка при леди Мелисандре. Находишься же ты в Золотой комнате. Здесь обычно гости живут! — прервала гостью служанка и теперь выплескивала на нее водопады слов. — Ну а так, ты в доме халине Мелисандры Балтусаим, дамы благородных кровей, единственной дочери Великого Советника халифов Ралайята. Леди пока отсутствует, но можешь чувствовать себя как дома!

— …которого у меня нет, — едва слышно выдохнула Лакриста, отчего глаза повлажнели.

Оливия все же услышала гостью и грозно нахмурилась, хотя это выражение лица совершенно ей не шло. Она вообще была какая-то пухленькая, округлая, с нежно-белой кожей, голубыми глазами и длинными русыми волосами. Никак не старше двадцати-двадцати трех лет! Суровость же, пусть и показная, добавляла лишний десяток.

— Только вот слезы лить не стоит, здесь этого не любят! — сердито поджав губы, проговорила Оливия и тут же сменила гнев на милость: — Ну да ладно, все образуется. Вот прибудет леди, и сразу все наладится. Моя госпожа вся в отца, а уж тот настоящий мастер разрешать проблемы.

— А как я сюда попала? — робко улыбнувшись, спросила Лакриста и, боязливо косясь на примолкшее чудище, спустила ноги на пол.

— Ты голема, это страшилище поганое, не бойся… Для своих он безобидный, — лучезарно улыбнувшись, вновь защебетала Оливия. Словно прислушиваясь к ее словам, на насесте тихо заворочался монстр.

— А принес тебя Джек. Он раз в год в одному ему известный день в кабак ходит и надирается там как скотина последняя! И почему ему даже Великий Советник в том потворствует? Не понимаю!.. — Служанка присела на невысокий стульчик напротив Насти и мечтательно закатила глаза, но тут же спохватилась: — Ах да, так вот, пришел он вчера вечером не один, а со спящей красавицей. По своему обыкновению, мрачно буркнул хозяйке, где тебя нашел, и улизнул в свою каморку… Я потом заглянула, так он сидит довольный, точно хафф в подвале купца, и цепь свою чистит. Ну, думаю, точно кого-то прибил, душегуб! Правда, он невинного не тронет, значит, туда мерзавцу и дорога… Или их несколько было?! Ну не томи, рассказывай!

Ошеломленная напором, Лакриста стала сначала медленно, нехотя рассказывать о своей судьбе. Не упоминать собственное иномирное происхождение и связанные с этим сложности у нее хватило и ума, и воли, но вот остальное она выложила полностью. Слова лились полноводной рекой, прорвавшей обветшавшую плотину. Кипели страсти, лились слезы, звучали ахи и охи.

— Бедняжка! Надо было тебе и этого мерзавца царапнуть да ядом намазать таким, чтоб подольше да посильней помучился! — В совершенно незнакомой Оливии Настя нашла отзывчивую слушательницу. Служанка именно сострадала, а не удовлетворяла праздное любопытство.

— …а потом на насильников напал какой-то воин и всех их перебил. Я же совсем перепугалась и упала в обморок. Боюсь, как бы на малыша это не повлияло! — закончила рассказ гостья и принялась вытирать лицо тонким платочком, который ей вручила служанка неизвестной леди.

— Да, похоже на Джека. Напасть на четырех бандитов и раскидать их, как щенков скорта! — Говоря о телохранителе, Оливия, подперев кулаком щеку, уставилась взглядом куда-то в даль. Затем, неожиданно разрумянившись, вновь мечтательно улыбнулась. Забеспокоившийся голем, на котором и остановился ее взгляд, опасливо загромыхал. — Цыц, порождение плохого сна! Цыц, кому говорят!..

Разобравшись с собственными фантазиями и обратив внимание на грустную Настю, Оливия тут же начала распоряжаться:

— Ладно, давай помогу одеться, и спустимся вниз обедать, давно уже за полдень перевалило. Твое рваное платье Джек на заднем дворе сжег, а мы другое подобрали. Пока в нем походишь, а дальше уж сама решишь, как быть и что носить!

Непочтительность к дворянскому сословию, которая проскальзывала в словах и жестах служанки Мелисандры, ничуть не походили на нагловатое хамство убитой Селенты. Слишком они разные по характеру: добродушная, но строгая наседка и кровожадная хищница.

Обедать они пошли сразу после того, как Оливия помогла Лакристе облачиться в домашнее платье из отбеленного льна, расписанное большими розовыми цветами.

— Ой, у меня же нет денег, — лепетала грасс Регнар, но служанка отметала все возражения.

— Ерунда, это дом состоятельной дамы, и потому ее гостья должна выглядеть подобающим образом! Впрочем, на будущее, деньги у тебя есть. Джек принес узел с драгоценностями. Так что нечего считать себя нищенкой! Больше уважения к себе и выше нос!

162